строительные материалы http://worldgonesour.ru/

Лекция-1 Леонида Третьяка "Базисы гештальт-терапии" (фрагменты ), Коктебель - 2007
(Продолжение)

Есть несколько критериев, на основе которых можно сказать, что диалог существует. Первый критерий – это присутствие терапевта. Под этим понимает осознанность и аутентичность. Очень сложно осознавать постоянно. За счет своей осознанности, то есть понимания того, что я делаю и что переживаю сейчас, терапевт и оказывает поддержку клиенту в процессе его выражения. Аутентичность – это способность быть собой. Есть разные способы соблазнения или искажения, которые клиент создает в контакте. И у терапевта есть большой соблазн стать тем, кем делает его клиент. В этом большая трудность оставаться самим собой в такой ситуации. Очень важно оставаться самим собой, замечать, как я меняюсь в контакте с другим человеком. Все это является характеристикой присутствия, сохранения себя в настоящем.

Еще один критерий – это включенность. Способность давать клиенту внимание к тому, что с ним происходит. Клиент может быть невнимателен к той зоне, от которой страдает. То, что кажется непривычным, патологическим, создающим трудности, для клиента может быть само собой разумеющимся. И чем больше проблем накапливается у человека, тем больше он стремится спрятать от себя сложные места, засунуть их подальше. И большую часть своего времени он тратит на то, чтобы приспособиться к среде и перестать испытывать эти сложности. Он учит себя быть невнимательным к этим проявлениям. Когда этот объем невнимания достигает критических величин, он приходит уже в роли пациента. И вот эта информационно-воспитательская часть, перенаучение к опоре на свой чувственный опты, к опоре на свои собственные чувства, каким бы он неприятным не казался, возможна только если есть внимание другого человека. И эта включенность терапевта позволяет начать клиенту вновь начать опираться на свои собственные реакции, возникающие в ситуации, а не какие-то нормы, долженствования, правила.

Еще одна характеристика диалога – это живость, то есть способность переключаться. Часто так бывает, если терапевт сильно думающий, что он может быть очень занят концепцией в отношении клиента, и она, конечно, правильная, идет из обоснованных познаний. Ну, например, терапевт думает, что у клиента основная проблема – это проблемы с мамой или проблемы с папой, и сессия прошлая закончилась на проблеме с папой. А клиент за это время ногу сломал, на следующую сессию с трудом пришел. А терапевт его спрашивает – ну так что у нас было в прошлый раз с папой. Клиент говорит – ну вообще-то я ногу сломал. Нет, давайте вернемся. Способность к переключению, к вступлению в контакт и выходу из контакта дает возможность таким же образом и клиенту переключаться между разными состояниями в своей душе.

И еще один критерий – это преданность диалогу. Что у нас есть большой соблазн начать испытать собственное всемогущество и начать переделывать живого человека. Это хорошо, когда речь идет о гнойном аппендиците. Есть такой соблазн, когда терапевт пытается что-то исправить, поменять местами, перешить вне участия самого клиента. И вот когда мы начинаем увлекаться механистическим изменением клиента вне контакта, вне того понимания, что я другой человек, мы задаем очень правильные вопросы «что с тобой происходит?», «что ты чувствуешь?». Такой диалог, который превращается уже в допрос клиента. Очень правильный гештальт-допрос. Все очень правильно, но исчезает специфически человеческое. Все технологично, но нет того, что позволяет испытать присутствие другого человека. А этом случае гештальт-терапевты стремятся к тому, чтобы привносить в диалог все свои сложные переживания. Соразделять этот опыт с клиентом для того, чтобы опираясь на этот опыт взаимности, взаимодействия он мог оформить внутренние опоры. Читать дальше .

Предыдущая.
Перейти на главную страницу. К списку лекций .





Hosted by uCoz